Система Orphus
Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена,
выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Вилинбахов В.Б., Мурьянов М.Ф.
Новый факт знакомства Руси с огнестрельным оружием

Вопросы истории,
1960, № 8, стр. 218-219.

Вопрос о времени первого знакомства Руси с огнестрельным оружием неоднократно привлекал к себе внимание историков. В имеющихся источниках нет никаких сведений о том, когда и при каких обстоятельствах русские познакомились с действием «армат». Гипотеза, выдвинутая В. В. Мавродиным (последний полагает, что русские впервые столкнулись с огнестрельным оружием в 1376 г., во время похода на волжских булгар),1) вызывает сомнения.2) Единственной достоверной датой остается 1382 г., когда москвичами были использованы «пушки» против Тохтамыша.3) Это событие является важнейшей вехой в истории отечественной артиллерии. Однако с действием огнестрельного оружия русские впервые познакомились, по-видимому, раньше. В связи с этим обращает на себя ьнимание следующая запись в Ливонской хронике Германа Вартберга: «В том же году (1377. — Авт.) магистр и орденские чины повели вверх по реке Двине большое войско к Новому замку4) русских, лежавшему почти в 11-ти милях за нашим замком Динабургом; они прибыли туда в день св. Варфоломея (24 августа) и поставили четыре осадныя машины, а также два других военных орудия, так называемыя гуки. Дней с тринадцать магистр храбро с большими усилиями и издержками трудился при осаде этого замка, но не достиг ничего».5) В этом отрывке прежде всего обращают на себя внимание слова: «Два других военных орудия, так называемый гуки».6) Г. Вартберг писал на латинском языке, но слово «гуки» он передает по-немецки (instrumentum bellicum dictum «huke»).

По форме приводимых в хронике немецких слов установлено, что Г. Вартберг был выходцем из Нижней Саксонии. В немецкой лексикографической литературе нет сведений о слове «huke» в интересующем нас значении. В рассматриваемую эпоху конкурентом верхненемецкой группы диалектов, легших затем в основу общенемецкого национального языка, был голландский язык,7) который относится к числу германских языков, а по некоторым классификациям считается западным диалектом нижненемецкого языка.8) Географическая близость способствовала проникновению голландской лексики и влиянию голландской фонетической системы на нижнесаксонский диалект, носителем которого был Г. Вартберг. В голландском же языке «hoek» (в международной фонетической транскрипции — «hu'k») и «haak» (ha'k) различаются между собой лишь абдаутом9) корневого гласного, не меняющим смысл слова.10) Голландское же haak, немецкое Hake не вызывают никаких затруднений в толковании. Это часто упоминаемое в средневековых немецких хрониках огнестрельное оружие, снабженное упорным крюком для восприятия отдачи.11) Известно, что от слова «Hake» через посредство «Hakenbüchse» произошло французское слово аркебуза (l'arquebusc, в памятниках XV в. — haquebute, harquebuze).12) В XVII в. в польском языке появляется слово «huk», означающее: грохот, гром.13) От него произошли глагольные формы«huknac» — загреметь, грянуть («huknat strzal» — грянул выстрел). В Чехии в XV—XVII вв. также бытовало слово «Hug», «hukot» — грохот, гул.14) В русском языке сохранился глагол гукати — издавать отрывистый, глухой звук.15) Таким образом, в XV—XVII вв. в славянских языках появляются равнозначные слова с корнем «huk». Значение их служит аргументом в пользу того, что под «гуками» следует понимать огнестрельное оружие. Понятие «гуки» не было исконно славянским, поскольку слова с этим корнем у южнославянских народов имеют иной смысл. Звуки, происшедшие от грома выстрелов «гуков», обозначались, очевидно, указанными выше в польском, чешском и русском языках словами. Расшифровывая термин «huk», следует помнить, что, говоря об этих орудиях, Г. Вартберг употребляет здесь слово «instrumentum», которым в средневековых хрониках часто обзначалось только что появившееся огнестрельное оружие.16)

Можно ли доверять данным, приводимым Г. Вартбергом? Последний, вероятнее всего, прибыл в Ливонию около 1358 года.17) Будучи капелланом Ливонского провинциального магистра, Вартберг при составлении своей хроники мог пользоваться архивными материалами орденского замка в Риге. Г. Вартберг участвовал в походах магистров А. Фитингофа и В. Фримерсгейма против Литвы; вполне возможно, что он был участником похода 1377 г. и поэтому знал, какие орудия использовались в этой операции. Приведенная выше запись его хроники была, видимо, сделана им сразу же после событий 1377 г., либо в самое ближайшее время после этого, поскольку летопись обрывается 1378 годом. Следовательно, можно с полным доверием относиться к сведениям Г. Вартберга об использовании ливонцами артиллерии против полоцкого укрепления в 1377 году.

Ливонский орден в то время достиг своего наивысшего расцвета. Благодаря своим огромным средствам он быстро обзавелся артиллерией.18) Известно, что огнестрельное оружие впервые появилось во владениях Ливонского ордена в середине 70-х годов XIV столетия.19) Данные Г. Вартберга подтверждают это и опровергают имеющиеся в ряде работ утверждения, что до 1384 г. Орден использовал при осадах «только метательные машины и другие доогнестрельные средства».20) Сведения о том, что немцы применили новое оружие, могли из Полоцкого княжества быстро распространиться по Руси. Таким образом, учитывая данные Ливонской хроники Г. Вартберга, можно полагать, что с действием огнестрельного оружия русские познакомились, во всяком случае, не позднее 1377 года.



1) В. В. Мавродин. О появлении огнестрельного оружия на Руси. «Вестник» Ленинградского университета. № 3. 1946, стр. 72 и сл.

2) См. В. Б. Вилинбахов, А. Н. Кирпичников. К вопросу о появлении огнестрельного оружия ня Руси. Сборник «Исследования и материалы Артиллерийского исторического музея». Вып. III. Л. 1958, стр. 245.

3) «Полное собрание русских летописей». Т. VIII, стр. 44.

4) Точное название его неизвестно, скорее всего это была Друя, упоминаемая в XIV в. как владение князя Андрея Полоцкого. М. Stryjкоwsкi. Kronika, Zbior dziejopisów polskich. Т. II. Warszawa. 1768, S. 442.

5) «Ливонская хроника Германа Вартберга». Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Т. 2. Рига. 1879, стр. 131.

6) В комментариях к немецкому изданию хроники говорится о невозможности расшифровки этого слова. Hermanni de Wurtberge. Chronicon Livoniae. Herausgegeben von Ernst Strehlke. Leipzig. 1863, S. 105.

7) Th. Frings. Die Stellung der Niederlande im Aufbau des Germanischen. Halle, 1944, S. 9.

8) Tам же, стр. 5.

9) «Franck's etymologisch woordenboek der nederlandsche taal». Granvenhage. 1949. S. 222.

10) P. Marin. Nederduitsch en fransch woordenboek. Amsterdam. 1782, S. 357, 402.

11) K. Schiller und A. Lübben. Mittelniederdeutsches Wörterbuch. Bremen. 1876. S. 175.

12) E. Littré. Dictionnaire de la langue française. Т. I. Paris. 1855, p. 197.

13) F. Sławsкi. Slownik etymologiczny języka polskiego. Z. IV. Krakow. 1955, S. 432.

14) J. Gebauer. Slownik Staročesky. Praha. 1901. S. XV.

15) В. Даль. Толковый словарь. Т. 1. М. 1956, стр. 406.

16) В. В. Арендт. К истории средневековой артиллерии. «Архив истории науки и техники». Вып. 7. М.-Л. 1935, стр. 318.

17) «Allgemeine deutsche Biographie», Bd. 41. Leipzig. 1896. S. 185.

18) В начале XV в. в Мариенбурге (столице Ордена) отливались уже совершенные для того времени пушки. Н. Грацианский. Немецкая агрессия в Прибалтике в XIII—XV вв. «Историк-марксист», 1938, № 6, стр. 104.

19) М. Jahns. Handbuch einer Geschichte der Kriegswesens. Leipzig. 1880, S. 877; B. Rathgen. Das Geschütz im Mittelalter. Berlin. 1928, S. 392.

20) А. H. Кирпичников. Военное дело средневековой Руси и появление огне стрельного оружия. «Советская археология», 1957, № 3, стр. 63, примеч. 6.


























Написать нам: halgar@xlegio.ru